Спаечный процесс в брюшной полости после ненатяжной пластики ультралегкими синтетическими и титансодержащими эндопротезами

В.В. Паршиков, А.А. Миронов, А.А. Казанцев, А.И. Алехин

Ключевые слова: протезирующая пластика; синтетические эндопротезы; титансодержащие эндопротезы; сетка; грыжа.

Критерии надежности и безопасности протезирующей пластики брюшной стенки с помощью ультралегких синтетических и титансодержащих материалов четко не определены, а результаты их применения изучены недостаточно.

Цель исследования — изучить в эксперименте интенсивность абдоминального спаечного процесса после ненатяжной пластики ультралегкими синтетическими и титансодержащими сетками.

Материалы и методы. Лабораторным животным проводили имплантации ультралегких синтетических и титансодержащих эндопротезов (n=128). В 1-й группе использовали синтетические сетки (PP Light), во 2-й группе — титансодержащие эндопротезы (TiMesh), в 3-й группе — сетки из титановых нитей (Titan — титановый шелк).

В первой серии исследования применяли технику интраперитонеальной пластики (IPOM — intraperitoneal onlay mesh), во второй — ретромускулярной пластики (SRM — sublay retromuscular). Через 30 и 60 сут проводили осмотр зоны имплантации с фотофиксацией результатов, оценивали висцеро-париетальные сращения с помощью модифицированной Вандербильтской шкалы. Различия считали статистически значимыми при p<0,05.

Результаты. Интенсивность спаечного процесса была достоверно выше в серии IPOM (4,0 балла) по сравнению c серией SRM (0,44 балла), p=0,000. Выраженность данного феномена в группах PP Light, TiMesh и Titan в среднем составляла 2,73; 3,78 и 5,33 балла соответственно. Различия результатов группы TiMesh от группы PP Light не были статистически значимыми, p=0,07, однако с группой Titan были достоверными, p=0,03. Интенсивность зависела также от сроков послеоперационного периода. В группе PP Light ее значение составило на 30-е и 60-е сутки 3,16 и 2,20 балла соответственно, p=0,22; в группе TiMesh — 3,64 и 4,0 балла соответственно, p=0,81; в группе Titan — 6,60 и 4,42; p=0,004.

Минимальное образование висцеро-париетальных сращений отмечено в серии SRM: в группах PP Light, TiMesh и Titan соответственно 0,36, 0,44 и 0,50 баллов. В ряде случаев зона пластики была совершенно свободна от адгезий. Спаечный процесс в серии IPOM следует считать неприемлемо интенсивным во все сроки для всех изученных сеток. В серии SRM получены противоположные (наилучшие) результаты, сопоставимые для всех типов эндопротезов, использованных в работе. Безопасность ретромускулярной пластики ультралегкими синтетическими и титансодержащими сетками по данным эксперимента убедительно доказана.

Заключение. Для реконструкции брюшной стенки следует использовать ретромускулярную пластику ультралегкими синтетическими и титансодержащими эндопротезами. При этом применение титансодержащих сеток представляется более предпочтительным, так как ассоциировано с формированием достоверно более прочной соединительной ткани в зоне имплантации, а индуцируемая такой сеткой воспалительная реакция существенно меньше, чем синтетической.

Пластика брюшной стенки с помощью сетчатых эндопротезов представляет собой основной вариант хирургического вмешательства у больных с послеоперационными грыжами [1–4]. Пациенты с грыжами составляют значительную часть контингента больных в отделениях общехирургического профиля, что обусловливает интерес к вопросам их оперативного лечения [4–6].

Техника хирургических вмешательств детально разработана и постоянно совершенствуется [1–5]. Среди множества методик оперативного пособия принято выделять реконструкцию (в англоязычных источниках — augmentation) и коррекцию (bridging repair). Все большее внимание современные исследователи уделяют первому способу, целью которого является не только закрытие сеткой дефекта брюшной стенки, но и по возможности полное восстановление последней в варианте, наиболее близком к первоначальному (интактному) ее строению [2, 3]. Предполагается, что не только протезирование, но и восстановление естественной анатомии служит непременным условием дальнейшей функциональной активности брюшной стенки, а также адекватной реабилитации пациента, его полноценной физической активности и трудоспособности.

Биомеханическая концепция патогенеза грыж предусматривает необходимость восстановления медиальных точек прикрепления мышц для последующего надлежащего функционирования брюшной стенки как единого мышечно-апоневротического комплекса [7] и для профилактики рецидива. В ряде случаев присутствие синтетического материала приводит к избыточному синтезу коллагена, что выражается в формировании в зоне имплантации сетки большого количества излишне плотной соединительной ткани, лишенной комплайенса и упругости. Образование таких рубцов представляет собой основу stiff-man syndrome, делает невозможными естественные процессы сокращения и растяжения оперированной брюшной стенки.

Обозначенная проблема активно исследуется ведущими специалистами в области герниологии. Особую роль в этом играют экспериментальные исследования [8–10]. Большое значение при оценке течения репаративного процесса отводится ключевым аспектам взаимодействия материала и структуры эндопротеза с компонентами брюшной стенки на тканевом уровне. Установлено, что асептическое воспаление в зоне имплантации в ряде случаев не стихает в течение длительного времени и приобретает характер хронического. Пролонгированная местная воспалительная реакция с участием компонентов клеточного звена иммунитета, локализованная на периферии имплантированной сетки, сопровождается изменениями самих элементов эндопротеза и сформированной вокруг них соединительной ткани. Указанные процессы приводят к ремоделированию последней, изменению ее прочностных характеристик, комплайенса и растяжимости. В клинических условиях это является морфологической основой формирования оперированной брюшной стенки как функционально неполноценной, жесткой и ригидной структуры.

Совокупность ассоциированной с хроническим воспалением макрофагальной реакции и ложно-персистирующих механизмов биодеградации становится причиной появления диастазов в зоне контакта «волокно сетки–соединительная ткань», типичных для поздних рецидивов после протезирующей пластики [11]. Вышеописанные феномены патогенетически связаны с рядом отдаленных осложнений ненатяжной техники. К последним причисляют прежде всего абдоминальный спаечный процесс [12–15]. Патогенез формирования висцеро-париетальных и висцеро-висцеральных адгезий детально описан в литературе [16]. Клинически значимые нарушения пассажа интестинального содержимого могут привести к развитию острой кишечной непроходимости. В ряде случаев наблюдают миграцию эндопротеза в брюшную полость [17], формирование пролежней эндопротезом стенки полых органов и образование толсто- и тонкокишечных свищей [18]. Типичными ситуациями, характерными для продолжающегося парапротезного воспаления, считают также возникновение хронических жидкостных скоплений, развитие синдрома хронической боли. В случаях образования парапротезных гранулем и сеточных свищей может также иметь значение бактериальная контаминация и биопленочный процесс [19]. Механизмы образования сером детально рассмотрены в литературе [20, 21]. Работа над проблемой формирования полноценной соединительной ткани в зоне имплантации и достижения полной интеграции сетки в ткани брюшной стенки подразумевает решение комплекса взаимосвязанных задач, касающихся совершенствования хирургической техники, разработки новых эндопротезов, оптимизации течения репаративного процесса и профилактики инфекций в области хирургического вмешательства.

Появление новой группы ультралегких сеток в качестве средств реконструкции брюшной стенки связано с определенными надеждами исследователей избежать ряда осложнений, типичных для тяжелых и стандартных эндопротезов. У одних авторов [22] использование этих сеток ассоциировано с благоприятными клиническими результатами, в других работах [8] подобные материалы не рекомендованы к рутинному применению.

Кроме хорошо известных синтетических материалов в последние годы в герниологическую практику активно внедряются титансодержащие сетки. Это новая группа имплантатов, обладающих рядом достоинств, а изготовление указанных эндопротезов основано на принципиально иных технологических процессах [23, 24]. В ряде публикаций их возможности оценены довольно высоко, авторами приводятся хорошие экспериментальные и клинические результаты [23–29].

Материалы и методы. Имплантации эндопротезов проводили лабораторным животным. Вмешательства выполняли с разрешения Этического комитета Центральной клинической больницы Российской академии наук, в соответствии с законодательством РФ («Правила гуманного обращения с лабораторными животными», «Деонтология медико-биологического эксперимента») и этическими принципами, содержащимися в Европейской конвенции по защите позвоночных животных, используемых для экспериментальных и других научных целей (принятой в Страсбурге 18.03.1986 г. и подтвержденной в Страсбурге 15.06.2006 г.). Эксперимент осуществлен на базе Института биоорганической химии им. академиков М.М. Шемякина и Ю.А. Овчинникова Российской академии наук (Москва).

Дизайн исследования, формирование групп, методика операций, анестезиологическое пособие и ведение послеоперационного периода полностью соответствовали постулатам современной концепции 3R Рассела и Берча (replacement, reduction, refinement), общепринятой в мире и обязательной к соблюдению в биологии и экспериментальной хирургии [30].

Имплантации сеток (n=128) выполняли кроликам под наркозом с использованием следующих медикаментов: Рометар (ксилазина гидрохлорид, 2 мг/кг) и Золетил (тилетамина гидрохлорид и золазепама гидрохлорид, 8 мг/кг), препараты вводили внутримышечно. В 1-й группе использовали синтетические сетки (PP Light — полипропиленовая нить диаметром 90 мкм, поверхностная плотность — 36 г/м², показатель распределенного объема — 39,6 см³/м²). Это соответствует 1a классу классификации Klinge и Klosterhalfen [31], категории легких сеток [32]. В некоторых публикациях (2014, 2015) авторы считают такие эндопротезы ультралегкими [8, 33]. Во 2-й группе применяли титансодержащие эндопротезы (TiMesh — полипропиленовое волокно диаметром 65 мкм, покрытое титаном, поверхностная плотность — 16 г/м², показатель распределенного объема — 17,58 см³/м²). Такие эндопротезы относят к 1c классу [31] и ультралегким сеткам [8, 32, 33]. В 3-й группе имплантировали сетки из титановых нитей (Titan — титановый шелк, нить 65 мкм, 45 г/м², показатель распределенного объема — 10,41 см³/м²). Это ультралегкие сетки [8, 33]. Все перечисленные эндопротезы по своей структуре относились к плетеным из монофиламентных нитей.

Техника операций была общепринятой для экспериментальных работ [12, 34], методика имплантации в клинических условиях также типична. Для адекватного сравнения результатов выбраны активно используемые в современной герниологии методики интраперитонеальной (IPOM — intraperitoneal onlay mesh) [5, 14] и ретромускулярной (SRM — sublay retromuscular) пластики [1, 35]. Для корректного сопоставления данных исследования использовали стандартные размеры эндопротезов (3×3 см), которые мы применяли в предыдущих работах и описывали другие авторы [36–38]. Эндопротезы прикрепляли к структурам брюшной стенки атравматичной синтетической нитью 4/0 (полипропилен).

Распределение операций по сериям и группам представлено в табл. 1. Масса кроликов к моменту вмешательства составляла 3495±345 г.

Таблица 1. Выполнение имплантаций в группах животных, абс. число

В первой серии исследования использовали методику IPOM (рис. 1). Производили лапаротомию по средней линии. К париетальной брюшине со стороны брюшной полости фиксировали эндопротез, затем непрерывным швом атравматичной синтетической нитью ушивали брюшную полость и рану.

Рис. 1. Интраперитонеальная имплантация (IPOM):

а — сетки PP Light; б — сетки TiMesh; в — сетки Titan; 1 — эндопротез; 2 — брюшина; 3 — лигатура; 4 — кишечник

Во второй серии вмешательств применяли методику SRM (рис. 2). Выполняли лапаротомию по средней линии. Медиально рассекали передние листки влагалищ прямых мышц живота, билатерально препарировали ретромускулярное пространство. Непрерывным швом атравматичной синтетической нитью ушивали брюшную полость, соединяли задние листки влагалищ прямых мышц. В ретромускулярном пространстве располагали сетку, прикрепляли ее к задним листкам влагалища атравматичной синтетической нитью 4/0 без натяжения. Непрерывным швом атравматичной синтетической нитью соединяли передние листки влагалищ прямых мышц живота, далее ушивали рану.

Рис. 2. Ретромускулярная имплантация (SRM):

а — сетки PP Light; б — сетки TiMesh; в — сетки Titan; 1 — эндопротез; 2 — задний листок влагалища прямой мышцы живота; 3 — прямая мышца живота; 4 — белая линия; 5 — инструмент

Для профилактики инфекций области хирургического вмешательства однократно перед разрезом вводили бета-лактамный антибиотик, дозировку рассчитывали на массу животного. Пищевой, водный и двигательный режимы не ограничивали. Рутинно применяли ненаркотические анальгетики. Животных наблюдали в течение двух месяцев. Выведение из эксперимента осуществляли под наркозом вышеуказанными анестетиками в тех же дозировках путем воздушной эмболии (7 мл/кг). Проводили осмотр зоны имплантации с фотофиксацией результатов, целенаправленно оценивали висцеро-париетальные сращения.

Для подсчета баллов (от 0 до 7, табл. 2) применяли модифицированную шкалу Вандербильтского университета [34]. Распределение данных совокупности оценивали тестами Шапиро–Уилка и Лиллиефорса (Origin Pro 8). Анализ непараметрических последовательностей выполняли методами Манна–Уитни и Колмогорова–Смирнова (Origin Pro 8). Изучение массивов с нормальным распределением проводили с помощью теста Стьюдента (Excel 2016). Различия считали достоверными при p<0,05.

Таблица 2. Шкала оценки спаечного процесса в зоне пластики (по Егиеву В.Н. и Лядову В.К., 2010)

Результаты. Послеоперационный период у всех животных протекал хорошо, раны зажили первичным натяжением. Масса животных в начале эксперимента составляла 3495±345 г, через 30 сут — 3420±477 г (т.е. стала меньше исходной, p=0,03), через 60 сут — 3808±470 г (т.е. больше исходной, p=0,014).

Интенсивность спаечного процесса была статистически значимо выше в серии IPOM (4,0 балла) по сравнению c серией SRM (0,44 балла), p=0,000 (табл. 3).

Таблица 3. Интенсивность спаечного процесса, баллов

Формирование висцеро-париетальных адгезий показано на рис. 3. Выраженность данного феномена в группах PP Light, TiMesh и Titan в среднем соответствовала 2,73; 3,78 и 5,33 балла. При детальном сопоставлении групп внутри серии IPOM выявлена определенная закономерность: в случае использования интраперитонеальной пластики выраженность спаечного процесса зависела от вида сетки. В частности, при сравнении групп PP Light и TiMesh отличия не были статистически значимыми, p=0,07, однако при сравнении групп TiMesh и Titan они были достоверными, p=0,03.

Рис. 3. Результаты интраперитонеальной имплантации (IPOM):

а — сетки PP Light; б — сетки TiMesh; в — сетки Titan; 1 — сетка; 2 — брюшина; 3 — кишка; 4 — спайки. Спаечный процесс

Интенсивность спаечного процесса зависела также от сроков послеоперационного периода. В группе PP Light она составляла на 30-е и 60-е сутки 3,16 и 2,20 балла соответственно, p=0.22; в группе TiMesh — 3,64 и 4,0 балла соответственно, p=0,81; в группе Titan в более поздние сроки послеоперационного периода выраженность спаечного процесса оказалась статистически значимо меньшей — соответственно 6,60 и 4,42 балла, p=0,004.

Минимальное образование висцеро-париетальных сращений отмечено в серии SRM (рис. 4). Измеряемый показатель составил в группах PP Light, TiMesh и Titan соответственно 0,36; 0,44 и 0,50 балла, p=0,76 (см. табл. 3). В ряде случаев зона пластики была совершенно свободна от адгезий. Использование для ретромускулярной пластики сетки из титановых нитей, применение которой в серии IPOMбыло ассоциировано с наиболее высоким значением по шкале спаечного процесса, также не сопровождалось выраженным образованием спаек. На рис. 4, в хорошо заметно, как титановая сетка буквально просвечивает через очень тонкие структуры задних слоев брюшной стенки кролика. Тем не менее значимого висцеро-париетального спаечного процесса не наблюдается.

Рис. 4. Результаты ретромускулярной имплантации (SRM):

а — сетки PP Light; б — сетки TiMesh; в — сетки Titan; 1 — сетка; 2 — брюшина; 3 — зона шва брюшной стенки. Отсутствие спаечного процесса

Результат проведенного исследования позволяет утверждать, что формирование висцеро-париетальных адгезий, ассоциированных с имплантацией ультралегких синтетических и титансодержащих сеток, достоверно зависит от выбранной методики эндопротезирования брюшной стенки. Это справедливо для всех исследованных имплантатов и этапов времени наблюдения. В серии IPOM обнаружено статистически значимое снижение выраженности спаечного процесса в поздние сроки послеоперационного периода для имплантатов Titan. В той же серии выявлены статистически значимые отличия интенсивности образования висцеро-париетальных спаек между исследуемыми группами. Тем не менее спаечный процесс в серии IPOM следует считать неприемлемо выраженным во все сроки для всех изученных сеток. В серии SRM получены противоположные (наилучшие) результаты, сопоставимые для всех типов эндопротезов, использованных в работе. Безопасность ретромускулярной пластики ультралегкими синтетическими и титансодержащими сетками по данным эксперимента убедительно доказана.

Обсуждение. Приведенные в рамках текущего исследования данные подлежат детальному сравнению с результатами других исследований и подробному критическому анализу. В целом полученные показатели выраженности висцеро-париетального спаечного процесса во многом согласуются с другими аналогичными измерениями [12, 34, 36–38], хотя и имеют отличия. Однако данные по имплантации сеток из титана опубликованы впервые в настоящей работе.

В серии интраперитонеальной пластики при использовании ультралегких сеток измеренная нами интенсивность спаечного процесса была ниже, чем ранее представленные ведущими российскими учеными аналогичные показатели для стандартных эндопротезов [12, 34]. Эти же авторы в клинических условиях предпочитают применять легкие сетки, при этом размещают их внебрюшинно [22]. Другие исследователи используют указанные эндопротезы интраперитонеально [5]. В сложившейся ситуации можно только предполагать возможные преимущества использования легких и ультралегких имплантатов, но не утверждать, что их следует размещать внутрибрюшинно, поскольку исследований на эту тему не обнаружено.

Полученные показатели интенсивности спаечного процесса для PP Light, имплантируемых по методике IPOM, согласуются с ранее проведенными исследованиями [37], в которых были показаны близкие значения — 3,77 балла (М — среднее арифметическое) и 4 балла (Ме — медиана). Это существенно лучше, чем такие же показатели для стандартного полипропилена — 4,64 балла (M) и 5 баллов (Me), полученные в том же исследовании [37]; 5,81 балла (M) — в другом [36], около 5 баллов — в третьем [34, 39] и 6–7 баллов — в четвертом [12]. Именно по причине возможного развития серьезных интраабдоминальных осложнений применять стандартную полипропиленовую сетку способом IPOM не рекомендуют [18]. В последние годы активно исследуют другие по химическому составу, более совершенные материалы — поливинилиденфторид, для которого показатель интенсивности спаечного процесса после IPOM определен от 2 до 3,15 балла без применения противоспаечных покрытий и от 1,39 до 2 баллов — с их использованием [12, 37].

Примечательно, что широко известная в герниологической среде опасность интраперитонеальной имплантации стандартной полипропиленовой сетки не имеет должного обоснования с позиций доказательной медицины, что убедительно и подробно изложено в работе H.K. Ramakrishna [14].

И все же ретромускулярная пластика остается эталоном безопасности в отношении развития спаечного процесса, что убедительно доказано в рамках данного исследования и ранее [38] для ультралегких синтетических и титансодержащих сеток. Это утверждение справедливо также и для легких и стандартных синтетических эндопротезов, что было обосновано нами в предыдущих исследованиях [40].

За рубежом возможность интраабдоминальной имплантации титансодержащих сетчатых эндопротезов уже привлекала внимание [29, 41]. Было показано, что результаты интраперитонеальной пластики сеткой из покрытого титаном полипропилена (TiMesh) не уступают таковым после внутрибрюшинного размещения сетки из растянутого политетрафторэтилена (ePTFE) [41], который длительное время считался эталоном имплантата для IPOM [34, 39]. Однако по данным анализа современных публикаций можно полагать, что оптимальный эндопротез для IPOM пока не предложен. Представляется маловероятным, что указанная проблема будет преодолена в ближайшее время. Во многом это связано с особенностями методики, а не только с конструктивными или техническими недостатками тех или иных имплантатов.

Все вышеизложенное обусловливает необходимость исследования возможности применения для реконструкции брюшной стенки с помощью ретромускулярной пластики ультралегких синтетических и титансодержащих эндопротезов. При этом использование последних представляется более предпочтительным, поскольку ассоциировано с формированием достоверно более прочной соединительной ткани в зоне имплантации [42], а индуцируемая титансодержащей сеткой воспалительная реакция — существенно меньше, чем синтетической сеткой [43].

Представленная в статье точка зрения о необходимости широкого применения легких и ультралегких сеток обоснована клиническими и экспериментальными данными достаточно, но пока не совпадает с позицией некоторых исследователей в России и за рубежом [8, 35]. Следует четко понимать, что предпочтение использованию легких и ультралегких материалов нужно отдавать только при условии выполнения адекватной реконструкции брюшной стенки методом ретромускулярной пластики, а в сложных ситуациях — с использованием техники разделения компонентов. Необходимо также принимать во внимание известные факторы риска рецидива грыжи.

Заключение. Для реконструкции брюшной стенки с помощью ультралегких синтетических и титансодержащих эндопротезов следует использовать ретромускулярную пластику. Такой подход является экспериментально обоснованным, надежным и безопасным решением, ассоциированным с минимальным формированием висцеро-париетальных адгезий в зоне имплантации.

Финансирование исследования. Научная работа осуществлена при поддержке Министерства образования и науки РФ, уникальный идентификатор проекта RFMEFI60714X0085.

Конфликт интересов. У авторов нет конфликта интересов.

Литература

Golovin R.V., Nikitin N.А. The assessment of different combination prosthetic repair techniques and prognostic criteria for early wound complications in median incisional ventral hernias. Sovremennye tehnologii v medicine 2015; 7(2): 105–112, https://doi.org/10.17691/stm2015.7.2.14.
Ермаков Н.А., Зорин Е.А., Орловская Е.С., Лядов К.В. Методика частичного релизинга прямых мышц живота для полного восстановления белой линии после задней сепарационной пластики по поводу больших и гигантских послеоперационных грыж. Московский хирургический журнал 2015; 4(44): 22–25.
Юрасов А.В., Шестаков А.Л., Курашвили Д.Н., Абовян Л.А. Современная концепция хирургического лечения больных с послеоперационными грыжами передней брюшной стенки. Вестник экспериментальной и клинической хирургии 2014; 4(7): 405–413.
Köckerling F., Botsinis M.D., Rohde C., Reinpold W. Endoscopic-assisted linea alba reconstruction plus mesh augmentation for treatment of umbilical and/or epigastric hernias and rectus abdominis diastasis — early results. Front Surg 2016; 3: 27, https://doi.org/10.3389/fsurg.2016.00027.
Молчанов М.А. Интраперитонеальная пластика послеоперационных и пупочных грыж. Аспирантский вестник Поволжья 2015; 1–2: 157–162.
Langbach O., Bukholm I., Benth J.Š., Røkke O. Long term recurrence, pain and patient satisfaction after ventral hernia mesh repair. World J Gastrointest Surg 2015; 7(12): 384–393, https://doi.org/10.4240/wjgs.v7.i12.384.
Белоконев В.И., Житлов А.Г., Вавилов А.В. Патоморфологическое обоснование хирургических принципов лечения больных с послеоперационной вентральной грыжей. Бюллетень медицинских интернет-конференций 2011; 1(6): 62–102.
Ануров М.В., Титкова С.М., Эттингер А.П. Классификация протезов для пластики грыжевых дефектов передней брюшной стенки (аналитический обзор литературы). Вестник Российского государственного медицинского университета 2015; 1: 5–10.
Нетяга А.А., Парфенов А.О., Нутфуллина Г.М., Жуковский В.А. Влияние различных видов эндопротезов для герниопластики на состояние мышц различных отделов брюшной стенки (экспериментальное исследование). Курский научно-практический вестник «Человек и его здоровье» 2013; 4: 26–32.
Siassi M., Mahn A., Baumann E., Vollmer M., Huber G., Morlock M., Kallinowski F. Development of a dynamic model for ventral hernia mesh repair. Langenbecks Arch Surg 2014; 399(7): 857–862, https://doi.org/10.1007/s00423-014-1239-x.
Пономарева Ю.В., Белоконев В.И., Волова Л.Т., Гуляев М.Г. Морфологические основы причин рецидивов у больных с послеоперационной вентральной грыжей. Фундаментальные исследования 2013; 9(2): 263–266.
Чистяков Д.Б., Мовчан К.Н., Ященко А.С. Интенсивность формирования спаечного процесса при интраабдоминальном укреплении брюшной стенки в эксперименте синтетическими сетчатыми эндопротезами, отличающимися физико-химической основой строения. Вестник Северо-Западного государственного медицинского университета им. И.И. Мечникова 2015; 3(7): 29–37.
Mayagoitia-González J.C., Gudiño-Amezcua L.M., Rivera-Barragán V., Mellado-Díaz A.V., Díaz-Chávez E.P. Prevention of intestinal adhesions as a result of intraperitoneal mesh with the addition of hyaluronic acid/carboxymethylcellulose gel. Experimental model in rats. Cir Cir 2012; 80(2): 150–156.
Ramakrishna H.K., Lakshman K. Intra peritoneal polypropylene mesh and newer meshes in ventral hernia repair: what EBM says? Indian J Surg 2013; 75(5): 346–351, https://doi.org/10.1007/s12262-012-0743-x.
Langbach O., Holmedal S.H., Grandal O.J., Røkke O. Adhesions to mesh after ventral hernia mesh repair are detected by MRI but are not a cause of long term chronic abdominal pain. Gastroenterol Res Pract 2016; 2016: 2631598, https://doi.org/10.1155/2016/2631598.
Diamond M.P., Burns E.L., Accomando B., Mian S., Holmdahl L. Seprafilm® adhesion barrier: (1) a review of preclinical, animal, and human investigational studies. Gynecol Surg 2012; 9(3): 237–245, https://doi.org/10.1007/s10397-012-0741-9.
Базаев А.В., Гошадзе К.А., Малов А.А., Янышев А.А. Миграция полипропиленовой сетки в брюшную полость после грыжесечения по поводу рецидивной послеоперационной вентральной грыжи (клинический случай). Вестник новых медицинских технологий 2016; 23(1): 59–61.
Sahoo M.R., Bisoi S., Mathapati S. Polypropelene mesh eroding transverse colon following laparoscopic ventral hernia repair. J Minim Access Surg 2013; 9(1): 40–41, https://doi.org/10.4103/0972-9941.107139.
Reslinski A., Dabrowiecki S., Glowacka K. The impact of diclofenac and ibuprofen on biofilm formation on the surface of polypropylene mesh. Hernia 2015; 19(2): 179–185, https://doi.org/10.1007/s10029-013-1200-x.
Постников Д.Г., Павленко В.В., Краснов О.А., Ооржак О.В., Егорова О.Н., Лесников С.М. Проблемы профилактики раневых осложнений у больных с послеоперационными вентральными грыжами. Медицина и образование в Сибири 2015; 3: 73.
Пушкин С.Ю., Белоконев В.И., Шифрин Г.И., Ларина Т.В., Клюев К.Е., Кузнецов О.Е. Характер морфофункциональных изменений в тканях при формировании жидкостных образований в подкожной клетчатке у пациентов после грыжесечения. Новости хирургии 2011; 19(2): 16–20.
Егиев В.Н., Шурыгин С.Н., Чижов Д.В. Сравнение результатов пластики брюшной стенки «тяжелыми» и «легкими» полипропиленовыми эндопротезами при лечении послеоперационных вентральных грыж. Московский хирургический журнал 2012; 2: 20–23.
Казанцев А.А., Паршиков В.В., Шемятовский К.А., Алехин А.И., Титаров Д.Л., Колпаков А.А., Осадченко С.В. Титансодержащие сетчатые эндопротезы как перспективная группа имплантатов для пластики брюшной стенки. Хирургия. Журнал им. Н.И. Пирогова 2016; 4: 86–95.
Schopf S., von Ahnen T., von Ahnen M., Schardey H. Chronic pain after laparoscopic transabdominal preperitoneal hernia repair: a randomized comparison of light and extralight titanized polypropylene mesh. World J Surg 2011; 35(2): 302–310, https://doi.org/10.1007/s00268-010-0850-4.
Паршиков В.В., Самсонов А.В., Романов Р.В., Градусов В.П., Самсонов А.А., Ходак В.А., Петров В.В., Цыбусов С.Н., Бабурин А.Б., Кихляров П.В., Казанцев А.А. Первый опыт пластики брюшной стенки эндопротезами из титанового шелка. Медицинский альманах 2011; 1(20): 107–110.
Колпаков А.А., Казанцев А.А. Сравнительный анализ результатов применения протезов «титановый шелк» и полипропилена у больных с послеоперационными вентральными грыжами. Русский медицинский журнал 2015; 23(13): 774–775.
Чернов А.В., Ирьянов Ю.М., Радченко С.А., Чернов В.Ф., Ирьянова Т.Ю. Исследование особенностей интеграции различных биоматериалов в мягких и костной тканях организма. Гений ортопедии 2012; 1: 97–101.
Лимонов А.В., Титов Д.А., Забродин В.В., Валиев Э.Ф., Забродин Е.В. Применение сетчатых эндопротезов из титановой нити при аллопластике паховых грыж. Медицинский вестник МВД 2014; 1(68): 49–51.
Köckerling F., Schug-Pass C. What do we know about titanized polypropylene meshes? An evidence-based review of the literature. Hernia 2014; 18(4): 445–457, https://doi.org/10.1007/s10029-013-1187-3.
Руководство по лабораторным животным и альтернативным моделям в биомедицинских технологиях. Под ред. Каркищенко Н.Н., Грачева С.В. М; 2010.
Klinge U., Klosterhalfen B. Modified classification of surgical meshes for hernia repair based on the analyses of 1,000 explanted meshes. Hernia 2012; 16(3): 251–258, https://doi.org/10.1007/s10029-012-0913-6.
Coda A., Lamberti R., Martorana S. Classification of prosthetics used in hernia repair based on weight and biomaterial. Hernia 2012; 16(1): 9–20, https://doi.org/10.1007/s10029-011-0868-z.
Ануров М.В. Влияние структурных и механических свойств сетчатых протезов на эффективность пластики грыжевых дефектов брюшной стенки. Дис. ... докт. мед. наук. М; 2014.
Егиев В.Н., Лядов В.К., Богомазова С.Ю. Сравнительная оценка материалов для внутрибрюшинной пластики вентральных грыж: экспериментальное исследование. Хирургия. Журнал им. Н.И. Пирогова 2010; 10: 36–41.
Cobb W.S., Warren J.A., Ewing J.A., Burnikel A., Merchant M., Carbonell A.M. Open retromuscular mesh repair of complex incisional hernia: predictors of wound events and recurrence. J Am Coll Surg 2015; 220(4): 606–613, https://doi.org/10.1016/j.jamcollsurg.2014.12.055.
Петров В.В., Паршиков В.В., Ходак В.А., Романов Р.В., Самсонов А.А., Дворников А.В., Миронов А.А. Ненатяжная интраперитонеальная пластика брюшной стенки композитными эндопротезами (экспериментальное исследование). Современные проблемы науки и образования 2012; 2. URL: https://www.science-education.ru/ru/article/view?id=6062.
Паршиков В.В., Самсонов А.А., Ходак В.А., Миронов А.А., Малинина О.Ю. Возможные пути профилактики спаечного процесса в брюшной полости после протезирующей пластики (экспериментальное исследование). Вестник экспериментальной и клинической хирургии 2015; 8(2): 206–213.
Паршиков В.В., Миронов А.А., Казанцев А.А., Алехин А.И. Интраперитонеальная и ретромускулярная пластика брюшной стенки синтетическими и титансодержащими эндопротезами (экспериментальное исследование). Хирургия. Журнал им. Н.И. Пирогова 2016; 4: 40–44.
Лядов В.К. Сравнительная оценка материалов для внутрибрюшинного размещения при лечении грыж передней брюшной стенки. Экспериментально-клиническое исследование. Автореф. дис. … канд. мед. наук. М; 2010.
Паршиков В.В., Ходак В.А., Петров В.В., Дворников А.В., Миронов А.А., Самсонов А.А., Романов Р.В. Ретромускулярная пластика сеткой. Фундаментальные исследования 2012; 7(1): 159–163.
Schug-Paß C., Tamme C., Tannapfel A., Köckerling F. A lightweight polypropylene mesh (TiMesh) for laparoscopic intraperitoneal repair of abdominal wall hernias. Surg Endosc 2006; 20(3): 402–409, https://doi.org/10.1007/s00464-004-8277-3.
Parshikov V.V., Kazantsev A.A., Mironov A.A., Zavaruev V.А., Chernikov А.N., Belayev О.F., Alyokhin A.I. Strength properties of abdominal wall in intraperitoneal and retromuscular repair using lightweight and ultra-lightweight synthetic and titanium-containing endoprostheses (experimental study). Sovremennye tehnologii v medicine 2016; 8(3): 27–36, https://doi.org/10.17691/stm2016.8.3.03.
Zhu L.-M. Mesh implants: an overview of crucial mesh parameters. World J Gastrointest Surg 2015; 7(10): 226, https://doi.org/10.4240/wjgs.v7.i10.226.